Лина+Гриша Певзнер

Книжки "Зелёный медведь" (стихи и переводы) и "На этом берегу" (стихи 2006 - 2011 годов) вышли в издательстве "Мемориз" у Игоря Белого в 2006 и 2012 году.
Книжка "Обрывки сна" (стихи 2012 - 2016 годов) вышла там же у издателя И. Белого в 2016. А издательства "Memories" к сожалению больше не существует.
Переводы с немецкого вышли в издательстве Tintenfass: http://www.verlag-tintenfass.de/ --> Alle Titel / All titles --> No. 92 «Der Struwwelpeter
/ Стёпа-растрёпа», No. 118 «Max und Moritz / Макс и Мориц».

Список публикаций в Журнальном Зале: http://magazines.russ.ru/authors/p/pevzner/

Подборки стихов: ( Collapse )

***
Нас нагружают. Мы несём,
как будто вширь сажень косая.
Тот, кто спасается, спасён.
Спасён тем паче, кто спасает.

Господь, валяя дурака,
ноябрь приделывает к маю.
А я смотрю на облака
и ничего не понимаю.

***
Ймут протезы, и, главное, видит око!
Кто верёвку мылит - ребята, зря вы!
Облака, как букли времён барокко:
нарочиты, вычурны, кучерявы.

Два юнца в резиновой скачут лодке.
Визг, возня и возгласы за кустами.
Стрекоза местами прозрачней водки
и синее, чем василёк, местами.

Цапли рыбу ждут величаво строги.
Рябь от рыб идёт по воде кругами.
Я сижу на камне и свесил ноги,
водомерки мечутся под ногами.

Телеса подставлены солнца ласке,
полоса, где жал надоевший лифчик.
И в коляске мальчик улыбит глазки -
он покакал, выспался и счастливчик.

***
Какое дурацкое ощущение...

Я знаю цену себе -
потому и сидел в депрессии.
Я знаю цену своим стишкам -
потому и завязывал на четверть века.
За комплименты благодарю,
но цену-то знаю.

...В детстве превыше всего
был страх смерти близких -
потому и решил стать врачом.
"Когда-нибудь я создам средство,
чтобы люди не умирали" -
это давало мне силы жить сейчас.
Я не создал его, это средство.
Я стал врачом, но не стал хорошим -
по крайней мере в моём понимании.
И сбежал из врачей -
чиню шеи, спины и задницы,
но за жизни не отвечаю.

Или всё-таки отвечаю?
Мне по крайней мере так легче.

Так или иначе я знаю уже отлично,
что и сам умру, и что все умрут.

...Так откуда же, блин, это мучительное чувство,
что я должен найти слова,
от которых мир этот
хоть капельку лучше станет,
если я не хуже каждого знаю,
что слов таких нет?

***
От министерств преступной обороны,
от льющейся из ящика пурги,
от вируса пожизненной короны
коль можешь, Боже, нас убереги!

Во имя Духа, и Отца, и Сына
минуй чума, сума нас и беда!
Российская державная вакцина.. 
Прочёл и шепчешь: "Боже! Никогда!"

***
Не майся. Шляйся по планете -
лети, кати, худей, толстей...
И прекрати искать в и-нете
надежду в сводке новостей.

У палачей глаза и лица
кончай, губами шевеля,
выискивать. Учись молиться,
смиренно повторяя: "Бля!"

***
Готовишь себя, и всё же
привычно пугает вновь,
что кровь так близко под кожей,
что боль ещё ближе, чем кровь.

Но нет терпенью воловью -
гроза! И, боясь грозы,
верхи заливают кровью
очнувшиеся низы.

Вотще! Всё бесповоротней
верхам не сдержать низов!
Ведь слышен из подворотни
красотки Свободы зов.

Ей руку сломали в драке,
разбили очки и бровь.
Она была в автозаке,
но вышла и кличет вновь -

то перед людьми, то между,
врагов повергая в дрожь.
А рядом сестра Надежда,
которую хрен убьёшь.

И вновь автозак, конечно.
Свобода, смахнув слезу,
лишь сплёвывает беспечно
ОМОН-ом выбитый зуб.

Что ей дубинки и плётки -
подонкам быть в дураках!
Ведь лопаются решётки
в Свободы тонких руках!

***
Мачо есть мачо. Могуч и горяч,
к цели стремясь упрямо,
мачо проводит по полю мяч.
Ему помогает мама.

Майка у мачо в бразильских цветах,
зубы белее снега.
Мама спасает мяч в кустах.
Мачо зовут Диего.

Не Марадона, избави Бог!
Но имя - оно обязывает:
мяча мельканье, мельканье ног -
класс футболист показывает.

Дед обезножел вконец, хоть плачь,
бабка в трудах в квартире.
Но мама и мачо гоняют мяч.
Мачо два и четыре.

***
Зло меньшее как правило химера,
которой охмуриться слишком просто.
Вот крупный хищник мелкого размера,
а рядом мельче, но большого роста.

Но оба к трону прочно приржавели,
и в Пинске так же тошно, как в Тарусе.
А в Минске батька ли, пахан в Москве ли...
Кровь льётся по Руси и Беларуси.

***
Завидую тем, кто одной молитвой
намерен обухи перебить.
Завидую тем, кто, взлетев над битвой,
и тех, и этих может любить,

кто тех и этих греет лучами,
кому неизвестно слово месть,
кто плачет над жертвами и палачами...

Я злой! Для меня-то граница есть..